Поль Манье — один из лучших молодых велогонщиков пелотона. У него есть мощность, уверенность и амбиции, но главное — глубокое понимание, что именно делает спринтера успешным. Мы собрали его ключевые мысли о спринте, тренировках, командной работе и собственном развитии, высказанные в рамках подкаста Castelli Cycling.
Манье подчёркивает, что в решающий момент всё определяют инстинкты: «На последних 500 метрах — только инстинкты. Мы едем там так быстро, что это только инстинкты. Ты просто пытаешься понять, сколько метров осталось до черты. Если это прямая — ты видишь её, но когда есть повороты — сложнее. От этого зависит выбор. И нужна уверенность в себе, в своих силах. Лучше просто спринтовать, чем оставаться на чьём-то колесе или быть зажатым другими. Нужно попасть в слипстрим».
Оптимальная точка открытия спринта для него — 200 метров: «200 метров — лучший вариант для открытия спринта. Я могу выдавать до 1600-1700 ватт. Это моя сильная сторона. У Тима [Мерлира] чуть меньше, но у него самые быстрые 10 секунд. Мы разные спринтеры, но можем многому научиться друг у друга».
Манье объясняет парадокс спринта: когда соперники хотят сидеть у тебя на колесе — это и риск, и преимущество одновременно: «Когда соперники садятся на твоё колесо, у тебя больше возможностей найти лазейку — это преимущество. … И когда все борются за то, чтобы быть на твоём колесе, у тебя всегда будет место, чтобы вырваться вперёд. Но это и риск того, что тебя могут обогнать».
Сам он предпочитает находиться ближе всех к ветру: «Мне нравится всегда быть впереди… Быть в первой или второй тройке. Но я всё же думаю, что преимущество для спринтера в том, чтобы соперники были у тебя на колесе, а не впереди тебя».
Манье реалистично описывает лимиты лид-аута: «Спринтерский поезд — максимум три человека на последнем километре. Четыре — уже много, потому что за товарищами сложно уследить. Когда до финиша остаётся 5 километров, пелотон занимает всю дорогу. Я предпочитаю быть вторым или третьим в поезде. А на последнем километре хорошо быть вдвоём или втроём, чтобы проехать этот километр как можно быстрее».
Он точно формулирует суть идеального лид-аута: «Цель хорошего лид-аута — всегда уступать место спринтеру в нужный момент… Чтобы в 200-300 метрах спринтер был максимально свежим… На последнем километре главная задача — ехать плавно, как можно быстрее и не терять скорость».
Сам он выбирает немного нестандартную позицию: «Я всегда стараюсь ехать не чётко позади лид-аута, а чуть сбоку. Я теряю немного энергии, но вижу поле гораздо лучше. Когда я вижу финишную черту — схожу с ума. Хочу её пересечь первым. Когда я еду свыше 74 км/ч — меня почти невозможно обогнать. Мне даже не нужно сильно давить, нужно просто поддерживать скорость».
Манье с теплом рассказывает о своём партнёре по Soudal — Quick Step: «Тим [Мерлир] научил меня основам спринта… Я называю его «папой», а он меня — «мой малыш». Нам хорошо вместе».
Но работать лид-аутом для Мерлира оказалось куда сложнее, чем он думал: «Это очень большое давление… Я не ожидал, что лид-аут и спринтер — настолько разные позиции. … Исполнять роль лид-аута для Тима у меня не получается. Поэтому мы решили не так часто ездить вместе».
Манье подробно описывает свой тренировочный процесс: «В этом году я начал ходить в спортзал даже по ходу сезона. Стараюсь ходить хотя бы раз в неделю и работаю с большими весами. Я могу приседать со 120-130-140 килограммами… Но 80 килограммов — оптимальный вариант для меня… Когда я поднимаю 80 — могу делать это максимально быстро. Могу поднять и 130, но не быстро. Сейчас, после 80 килограммов, я подбираюсь к 100 килограммам, которые удаётся поднять достаточно быстро».
Главная цель — идеальное сочетание веса и скорости: «Мощность спринтера — сочетание скорости и веса… Цель — достичь 130 килограммов на штанге».
Он делает и плиометрику: «Но я работаю не только с весом. Прыжки на ящики позволяют поддерживать мышцы реактивными».
О питательных добавках: «Раньше я принимал креатинин и протеин… Это позволяло мышцам расти, но теперь я больше сосредоточен на весе и мощности».
Манье понимает, что его карьерная траектория ещё формируется: «Всегда нужно мечтать о большем. Но нужно понять многое о себе… определить свою специализацию… У меня хорошие отношения с тренером Фредериком Броше. Он большой специалист и верит, что я смогу показать хорошие результаты на больших гонках. Для этого нужно время. А оно у меня есть. Мне всего 21 год. Жду 2026 год».
Манье подчёркивает, что давление он создаёт себе сам: «Команда не давит на меня в части результатов. Я сам на себя давлю. Делаю всё возможное. Мне не нужно, чтобы меня подгоняли. Я прекрасно и сам с этим справляюсь. Я вижу, как тренируются другие ребята. Они предают мне уверенности. Это важно. Я никогда не испытывал сильного давления в гонках. Но команда не злилась на меня, если я проигрываю, — они знают, что я выкладываюсь на полную. Они просто радуются, что старались и выложились. Но это обычное дело. Мы все работаем на победу. Усердно работаем. Если мы не выиграли, значит из этого нужно извлечь уроки. Мы одержали 54 победы в этом сезоне и мы можем этим гордиться».
О победном инстинкте: «Есть гонщики, которые боятся или не могут побеждать. Лично я переключаюсь в победный режим, когда еду последний километр. Я не могу описать это конкретными словами, но это возникает само. Некоторые же не могут побеждать. Даже если сильно стараются. Разница между Тимом и Бертом [ван Лерберге] в том, что Берти действительно силён, но он не самый быстрый. А спринтер должен быть самым быстрым. В этом вся разница».
О боли в ногах во время спринта: «Во время спринта я никогда не чувствую собственных ног… Это просто скорость. А когда финиширую — вся эта боль сразу достигает разума».
Манье прекрасно понимает, насколько важны детали: «В спринте важны детали. В том числе и велоформа. Команда отправила Мерлира в аэродинамическую трубу… У него посадка лучше моей… У него опущена голова и всё такое. Мои руки всё ещё излишне суетливы. Я пока с этим борюсь».
Он знает, к каким скоростям нужно быть готовым: «На Тур де Франс нужно ехать 75-76 км/ч, чтобы выиграть спринт. На этой скорости каждый сантиметр играет большую роль».
О разборе гонок и тактическом мышлении: «Важно пересматривать прежние гонки… знать профиль последних километров дистанции. Обычно я хорошо знаю все повороты на последних трёх километрах. Но у меня ещё есть преимущество — я высокий и могу смотреть поверх голов (смеётся)».
Манье подчёркивает важность базовых вещей: «У меня нет каких-то особенных тренировок, но есть некоторые упражнения для спринта — к примеру, ускорения на 10, 8 и 5 секунд. Но больше я тренирую спринт в спортзале. Моя средняя мощность в течение пяти минут — около 380-400 ватт. Если сложный финал — около 500. На финише может быть 1600-1700. Самое главное — не голодать. Есть и пить вовремя… Первое правило — знать своё тело. С этого всё начинается. К примеру, есть вещи, которые я не могу делать — взвешивать еду или следить за сном. Но я знаю о правильном питании и слежу за этим. Первое правило для спортсмена — знать своё тело. Нужно знать, как тело реагирует на те или иные продукты и напитки. Особенно сейчас, когда гонки становятся всё быстрее».
Он приводит пример Алафилиппа: «Жюлиан никогда не взвешивал еду… но он очень хорошо знает своё тело. Это работает. Он другой, старой школы, но он очень хорошо знает, как подготовиться к гонке. Хотя с возрастом всё меняется. Результаты чуть падают. Потом появляется жена и дети. И это многое меняет».
Поль — любитель еды и кулинарии: «Я люблю готовить. Я много ем. Я велосипедист — и да, я много ем… Когда был студентом — у меня не было времени для готовки — ел фастфуд и тому подобное. А теперь в команде есть шеф-повар и иногда спрашиваю у него те или иные рецепты. Раньше готовила мама, а теперь я живу с девушкой и мне нужно учиться делать это самому. А когда ты ешь вкусную и красиво оформленную еду, это мотивирует тебя есть больше. Хорошо, когда есть повар, который может приготовить не просто мясо пасту или рис, а что-то интересное и вкусное, с овощами и вкусностями. Ну и готовить вместе с девушкой — это тоже приятно. Это позволяет отвлечься после гонок».
О хобби и спорте вне велоспорта: «Мне нравится кататься на лыжах. Люблю теннис… Но я перестал кататься на лыжах, потому что опасно для коленей и по контракту это запрещается. В детстве я пробовал всё — гандбол, баскетбол… Моё хобби — спорт на природе. В остальное время — встречаюсь с друзьями, веселюсь и отдыхаю».